В первые четыре месяца пребывания на иракской земле в украинском батальоне, дислоцировавшемся под Эс-Сувейрой, не было потерь. И тут сразу восемь смертей… С подполковником запаса Валерием Семенцом и майором Олегом Уминским, которые с августа 2003-го по март 2004-го служили в Ираке и лично знали погибших 9 января десантников, мы встретились сразу после похорон, состоявшихся в минувший четверг.
- Я был в Житомире, в 95-й отдельной аэромобильной бригаде, где проходила церемония прощания с погибшими в Ираке военнослужащими нашей части, — говорит Олег Уминский. — Офицеры, сопровождавшие тела погибших, рассказали свою версию случившегося. По их словам, казахские саперы выгружали бомбы, а наши стояли в оцеплении на безопасном расстоянии — метрах в 300. Кстати, эти бомбы перевозили уже третий день. Их было 35 или 36 штук, каждая весом 250 килограммов. В день трагедии перевозку этого арсенала надеялись завершить. Очевидцы, стоявшие в оцеплении, рассказали, что они услышали взрыв, а потом — крики саперов: «Доктора, здесь раненые!» Туда побежала санинструктор Вера Петрик. Она находилась там потому, что у казахских саперов нет своих медиков. К саперам поспешили комбат, командир роты, офицеры, которые не стояли в оцеплении. По словам очевидцев, когда украинские десантники прибежали на помощь пострадавшим, произошел еще один взрыв, более мощный, от которого погибли наши военнослужащие. Не исключено, что украинцы были среди раненых уже после первого взрыва — ими могли быть солдаты нашего саперного взвода, которые, возможно, помогали казахским коллегам выгружать бомбы. Говорят, что бомбы, которые готовили к подрыву, не сдетонировали. А взорвались заряды, вероятно, заложенные террористами. Изготовить самодельный дистанционно управляемый фугас — дело несложное. В стране, где идет война, этому обучены многие. Кстати, автоматы там есть практически в каждом доме — разрешено законом в целях самообороны. Местные и на работе держат оружие.
Замечу, что возле Эс-Сувейры, как, впрочем, и почти повсюду в стране, множество «бесхозных» боеприпасов. Их уничтожение — повседневная работа. У казахских саперов нет своей бронетехники, поэтому украинцы их охраняют.
- Я был в Хмельницком на похоронах моего друга, командира батальона Олега Викторовича Матижева, — говорит подполковник запаса Валерий Семенец, уволившийся из армии в прошлом году. — Я не верю в мистику, но вот факт: как только гроб вынесли на улицу, пасмурная, туманная погода стала солнечной, но, когда могилу начали засыпать, небо заволокло тучами и сразу как-то потемнело.
Батальон 40-летнего подполковника Оле- га Матижева находится в Ираке с сентября 2004 года. Этому подразделению выпало служить в одном из самых нестабильных районов — возле города Эс-Сувейра, где опасность вооруженных нападений на миротворцев очень велика. Поэтому туда стараются направлять лучших командиров. Матижев отлично проявил себя еще в Афганистане, будучи совсем молодым офицером: подразделение действовало так успешно, что за лейтенантом охотился пакистанский спецназ, а «духи» назначили за его голову внушительное возна-граждение. Вскоре после возвращения в СССР 26-летнему Матижеву доверили командовать дивизионом — случай почти исключительный, ведь это должность подполковника, до которой дослуживаются обычно в более старшем возрасте.
- Мы с Матижевым знали друг друга
12 лет, — продолжает Валерий Семенец. — Он был командиром батальона 95-й отдельной аэромобильной бригады в Житомире, я — его заместителем. Комбат был человеком железной воли, лидером во всем. На спортплощадке, например, мог дать фору любому молодому лейтенанту, каким бы физически крепким тот ни был. И еще у командира было неизменное правило: в любой обстановке ко всем обращался только на «вы» и по имени-отчеству, даже ко мне, своему другу. Я тоже называл его только по имени и отчеству, на «вы», даже когда по вечерам на нашей общей кухне мы усаживались побеседовать, выпить кофе и поиграть в карты. Несмотря на свой жесткий характер, Олег Викторович был чутким, внимательно относился к своим близким и подчиненным. И другом был надежным.
Матижев в миротворцы не рвался, но имел боевой опыт, поэтому именно ему предложили возглавить батальон, отправлявшийся под Эс-Сувейру. Минувшим летом, незадолго до этой, ставшей для него роковой, командировки, я ездил к Олегу Викторовичу на его 40-летие. Он, конечно же, подробно расспрашивал об особенностях службы в Ираке. Как раз тогда готовил свой батальон к отправке в эту страну. Впрочем, он и без моих рассказов был хорошо знаком со спецификой Востока — прошел Афганистан, потом несколько лет служил в советской Средней Азии.
В Ираке я быстро осознал парадоксальную истину: только одной военной выучкой стоящие перед нами задачи не решить. Оказалось, что комбатом там должен быть человек с задатками политика и дипломата, поскольку главное — это умение установить хорошие отношения с местными жителями. Точнее, шейхами, которым зачастую принадлежит реальная власть. Каждый из них имеет в своем распоряжении несколько тысяч хорошо вооруженных мужчин — почти армию. С шейхами считался даже Саддам Хусейн, с ними считаются нынешние официальные власти Ирака. Мэр города, например, может участвовать в совете шейхов, даже не имея на нем права голоса. Все основные решения принимаются на этих советах, и официальным властям остается только подстраиваться под них. Для нас же главное — установить с шейхами добрососедские отношения. Скажем, если шейх приехал к тебе в подразделение, то не нужно заставлять его долго ждать у КПП. Встретить такого гостя следует с уважением. Общаться с шейхами в соответствии с традициями Востока очень непросто, ведь твой собеседник, как правило, говорит часами без умолку. Пока выслушаешь, голова идет кругом. А почему так получалось? У иракцев такой обычай: одно и то же они повторяют на разные лады множество раз. Одно время со мной работал переводчик из местных, хорошо знающий русский язык. Этот мужчина пять с половиной лет учился в Киеве, в Высшем инженерном авиационном училище. Он — кстати, человек порядочный, бывший военный — помог мне разобраться в особенностях общения с иракцами, специфике их жизненного уклада, менталитета. Скажем, привычный для нас жест рукой, означающий «погоди, не спеши», у местных является жестом агрессии. А жест «подожди» у них — собранные в пучок пальцы. Оказалось, что здороваться с группой жителей нужно так: вначале подходишь к руководителю либо старшему по возрасту, а затем начинаешь обязательно с крайнего справа.
Ну и, конечно, нужно идти навстречу разумным просьбам местных. Скажем, просит шейх разрешения пасти коров на территории твоей воинской части или помочь с продовольствием — не отказывай. На добро он ответит добром. Были, например, в практике моего батальона случаи, когда банды пытались напасть на нас, но местные жители не позволили. Ну и, конечно, шейхи, с которыми командир сумел наладить хорошие отношения, не будут устраивать против нас теракты. Правда, я был в более спокойном, чем Эс-Сувейра, районе на востоке страны, возле иранской границы. А вот чем дальше на север, ближе к Багдаду, тем напряженнее обстановка.
А Матижев со своим батальоном оказался, считай, в самом опасном районе провинции Васит. Поэтому миротворческий батальон, которым он командовал, не был сборным. В него вошли те, кто служил под началом Олега Викторовича в Житомире, ведь, когда в подразделении все друг друга хорошо знают, проще выполнять поставленные задачи. И если Матижев сумел сделать так, что за первые четыре месяца в батальоне не было потерь, значит, со своими очень сложными обязанностями он справлялся.
- Интересно, как при тамошней жаре удается сохранять продукты и воду?
- С бытом проблем нет, возможно, потому, что за снабжение в Ираке отвечают американцы, — отвечает Валерий Семенец. — Они поставляют нам достаточное количество качественной питьевой воды в бутылках. Американская фирма занимается и питанием украинских миротворцев. Менеджеры — американцы и европейцы, повара и другие работники столовой — нанятые фирмой индусы, филиппинцы, которым платят относительно немного, около 600 долларов. Кстати, наши солдаты там получают такую же сумму, офицеры — на пару сотен больше. Нас кормили, возможно, немного хуже, чем американских военных, но все равно неплохо: четыре раза в день, разнообразное меню, все приготовлено из хороших свежих продуктов, есть можно столько, сколько хочешь. Душевых американцы поставили достаточное количество. Мыться можно в любое время.
На иракской жаре можно сразу выпить литр воды. Причем пьешь очень часто, «закусывая» солью. Ее нужно употреблять обязательно, поскольку с потом из организма уходит много соли. Особенно досаждает жажда в кабинах машин и бронетехники — там еще жарче, чем на улице. Но бронежилет все равно никто не снимает.
На похоронах Матижева исполняющий обязанности министра обороны Александр Кузьмук пообещал, что жене погибшего Наталье (она тоже военнослужащая) полностью выплатят компенсацию за погибшего мужа и дадут квартиру в Хмельницком, где живут ее родственники. Хочется верить, что эти обязательства будут выполнены полностью. Олег Викторович и Наталья прожили вместе более 20 лет. Когда Матижев в 1985-м окончил военное училище, они уже были женаты. А когда служил в Афганистане, в семье подрастал сын. Сейчас парню 19 лет, он пошел по стопам отца — курсант танкового училища
в Харькове. Младший сын еще школьник, ему 14. Кстати, день рождения у младшего был