50-летний учитель музыки и пения уличен в развращении несовершеннолетних в одном из детских санаториев Винницы
Посреди беззаботного веселья в одном из винницких детских санаториев вдруг раздались рыдания сидевшей на скамеечке семилетней Катюши. Ее подружка Марина, которая была чуть постарше, сидела рядом и тоже всхлипывала. Кажется, чем больше усилий прилагали окружающие, чтобы успокоить девочек, тем больше они расстраивались. Директору санатория Марии Ивановне, прибежавшей на шум, девочки пообещали, что они вскоре расскажут о своем несчастье, но только не сегодня. Среди собравшихся был и воспитатель девочек Владимир Николаевич. Строгая директор спросила у него, что произошло с Катюшей и Мариной, ведь они в его группе и за них отвечает он! Учитель замешкался с ответом, а потом совершенно невозмутимо произнес: они ведь новенькие, я, к сожалению, пообщаться с ними еще не успел… Как только успокоятся, мол, он непременно выяснит, что произошло.
Но Владимиру Николаевичу не пришлось утруждать себя разбирательствами. Немного успокоившись, Катюша сама рассказала директрисе о том, что ее обидел… именно он. Этой ночью, еле слышно выдавливала девочка слова, он спал вместе с ней, трогал ее за ножки, за грудь, за животик, а когда она утром проснулась, то обнаружила, что ее плавочки мокрые и «жирные». Такого, всхлипывала девочка, раньше с ней никогда не случалось. А еще Владимир Николаевич забыл в ее кроватке свои трусы. Утром она их ему отнесла, и он, поблагодарив, все поправлял свои очки и сетовал, что из-за своей близорукости совсем плохо видит.
Теряясь в страшных догадках, Марья Ивановна решила побеседовать и с другими маленькими обитательницами санатория. Выяснилось, что одной из них Владимир Николаевич постоянно нашептывал: «Я тебя люблю!». Другая рассказала, что однажды учитель лег возле нее и начал проделывать какие-то странные вращательные движения, ей стало очень стыдно, и она попросила, чтобы он ушел, потому что ей… жарко. Он послушал, немедленно встал и ушел… к Юле. На следующий день Юля плакала. А маленькая Соня поведала, как однажды ночью проснулась от того, что кто-то дышал ей в лицо. Она увидела воспитателя и задрожала от страха, но он обнял ее и приказал: «Спи, маленькая, спи!»
Все девочки подтверждали одно и то же: они не знали, что делать, когда ночью обнаруживали учителя в своей постели в чем мать родила, а себя -- раздетыми. Запрещать ему ласкать себя, как и пожаловаться на него администрации санатория, они боялись. Кто же им поверит, рассуждали девочки.
Марья Ивановна знала Владимира Николаевича несколько лет -- на летних каникулах он обычно подрабатывал аккомпаниатором в ее санатории. Вечера отдыха, веселые и шумные дискотеки, походы по окрестностям не обходились без Владимира Николаевича. Дети в нем души не чаяли. В детской компании, где находился Владимир Николаевич, поначалу даже трудно было определить, кто учитель, а а кто ученики. Небольшого роста, всегда улыбающийся, некоторые из детей постарше даже называли его Володей.
Объясняясь с директором санатория по поводу происшедшего, Владимир Николаевич переминался с ноги на ногу, но голос его был холоден и резок, он словно чеканил слова по давно заготовленному шаблону.
-- Да, я действительно позволил себе лишнее в отношении некоторых девочек. Но ведь дети заполнили всю мою жизнь, кроме них, у меня никого больше нет. Я больше не буду так поступать… Я раскаиваюсь.
… Когда в санаторий приехал наряд милиции, чтобы задержать растлевавшего детей учителя, он лишь печально улыбнулся: «Виноват!». И послушно последовал с правоохранителями.
Подробности личной жизни Владимира Николаевича, поведанные им в суде, поражают своей откровенностью.
-- С женой я развелся, когда понял, что удовлетворить ее сексуальные запросы не смогу, -- рассказывал Владимир Николаевич. -- К тому времени у нас уже подрастала дочь. Именно сексуальные проблемы не позволили мне создать и вторую семью. Конечно, природа требовала своего, но все мои попытки близости с женщинами обычно заканчивались неудачно. Они насмехались надо мной! Поэтому мне только и оставалось, что заниматься онанизмом.
На летних каникулах я обычно шел подрабатывать в санаторий аккомпаниатором. Очень возбуждался при виде оголенных фигур красивых женщин и хорошеньких девочек. Но вскоре понимал: меня хватает только на то, чтобы возбудиться. Зная, что с женщинами у меня все равно ничего не получится, я решил попытаться удовлетворяться с девочками. Ведь у них нет опыта, а значит, можно быть уверенным, что они не будут надо мной смеяться. И потом, я ведь никому из них не причинял вреда! Я только ласкал их, в то время как они сладко посапывали. Именно ночью, когда дети спали, я украдкой пробирался к ним в спальню, смотрел на них и получал удовлетворение. Они ничего не видели, ведь было темно! Я так увлекался, что однажды поймал себя на мысли, что меня совершенно не заботит, все ли дети спят. К счастью, под утро дети, проснувшись, ничего не помнили и общались со мной, как и прежде. Но если мне не удавалось вовремя уйти и девочка просыпалась, приходилось мгновенно вскакивать и прятаться… под кроватью, ожидая, пока ребенок снова уснет.
Владимир Николаевич сознался и в том, что он понимал, что его сексуальные опыты с детьми могут пагубно повлиять на их психику. Каждое утро после «утех» он стыдил себя за то, что не может удержаться от очередного соблазна. Даже молил прощения у Господа… Но приходила ночь, и удержаться от своих пристрастий не мог. Временами ему казалось, что детям очень нравится то, чем он с ними занимается. А еще, утешал себя учитель, он физически здоров -- каждый год, как и положено человеку, работающему в детском коллективе, проходил медосмотры. Никакими недугами не болеет, и девочек, которых «любит», ничем не сможет заразить.
Со сколькими девочками ему приходилось проводить свои сексуальные эксперименты, Владимир Николаевич уже и не помнит. По материалам уголовного дела, в котором отразились события четырех дней, Владимир Николаевич совершал противоправные действия по отношению к пяти(!) девочкам. На суде он узнал, что в его объятиях оказалась маленькая дочь бывшей ученицы, давно закончившей школу. Именно эта девочка и «выдала» своего воздыхателя, зашедшего уж слишком далеко в своей «воспитательной» работе. Не осознавая до конца трагизма своего положения, но чувствуя, что с ней поступают плохо, это она громко рыдала на скамеечке. Владимир Николаевич не учел, что Катюша окажется такой ранимой. Кстати, он предпочитал именно девочек шести-восьми лет, потому что те, что постарше, уже могли постоять за себя и дать отпор любвеобильному учителю. «Утехи» с детьми обычно обходились без телесных повреждений. В последнее время, чтобы дети крепче спали и его кайф был посильней, он поил их на ночь пивом. «О пиве никому ни гу-гу!» -- наставлял он потом воспитанниц.
Интересно, что в школе, где Владимир Николаевич более двадцати лет преподавал музыку и пение, никто из его коллег ничего дурного за ним не замечал. Учителя знали, что после развода он жил вместе со своей матерью, которая в нем души не чаяла и была готова, как тигрица, наброситься на каждого, кто, по ее мнению, мог обидеть сына. Знакомые, знавшие о таких доверительных отношениях сына и матери, лишь вздыхали, рассуждая, что эта-то излишняя опека матери и помешала Владимиру Николаевичу ощутить себя самостоятельным взрослым человеком, отвечающим за свои поступки. Да и, наконец, почувствовать себя настоящим мужчиной. Не потому ли уже после смерти матери, перешагнув через свой полувековой юбилей, он остался все тем же наивным мальчишкой? Коллеги его жалели. Кстати, уже после его задержания одна из учительниц вспомнила, как однажды Владимир Николаевич робко советовался с ней, что ему делать, если он импотент. «Как вы считаете, надо ли мне лечиться?» -- неуверенно вопрошал он как бы невзначай. «Конечно, надо!» -- ответила учительница. Увы, к врачу со своей проблемой он так и не пошел.
«Владимир Николаевич преподает, главным образом, в начальных классах. Владеет методикой преподавания музыки, в работе с детьми учитывает педагогические знания особенностей возрастной детской психологии», значится в характеристике, переданной в суд из школы, где он работал. «Необычайно трудолюбив, вежлив, обходителен», -- отзываются о нем соседи. «Такому учителю, безгранично любящему детей, если отбросить, естественно, его нездоровое влечение к ним, такому музыканту просто цены нет! Подумать только, он постоянно экономил на себе, вкладывая свою жалкую зарплату, а это всего 90 гривен, в приобретение музыкальной аппаратуры или оформление школьных дискотек. И неизменно говорил: главное, чтобы детям понравилось! Многие ли педагоги способны на такое?» -- парировал на суде его коллега.
Судебная психолого-психиатрическая экспертиза определила, что Владимир Николаевич не страдал и в данное время не страдает хроническими психическими расстройствами. Об этом свидетельствует логичность и последовательность его мышления, сохранность и адекватность эмоций, отсутствие нарушений памяти, интеллекта. И инкриминированные ему действия против несовершеннолетних он совершил, как говорится, будучи в твердом уме и при памяти.
При вынесении ему приговора Старогородский районный суд Винницы ограничился статьей 121 Уголовного Кодекса Украины (развращение несовершеннолетних, т. е. учинение развратных действий по отношению к лицу, не достигшему 16 лет) и ст. 206 ч. 2 УК Украины (злостное хулиганство, т. е. умышленные действия, грубо нарушающие общественный порядок и выражающие явное неуважение к обществу). Провинившегося учителя приговорили к двум с половиной годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительно-трудовой колонии усиленного режима.
Владимир Николаевич считает приговор суровым. Он каждый день молится Богу, чтобы простил его тяжкий грех. Проведывавшие его в колонии коллеги-учителя говорят, что он очень переживает из-за того, что после освобождения ему не позволят работать с детьми. Владимир Николаевич, наверное, и не догадывается, что за подобные преступления в других странах наказания значительно жестче. В некоторых штатах США принят закон, согласно которому суд может санкционировать кастрацию сексуальных маньяков -- насильников и педофилов. Это действительно реальная защита детей от разного рода сексуальных домогателей. Увы, слишком мягкое наказание этой категории преступников в Украине приводит к тому, что многие из них отбывают наказание по «детской» статье уже по три, а то и по четыре раза.
Учитель музыки и пения попался на «этом» впервые. Но перед самым приездом задерживавшей его опергруппы неосторожно обмолвился директрисе санатория, что избавиться от «порочной любви» вряд ли сможет. Поэтому, чтобы заниматься ею, уедет из Винницы в какой-то из крымских санаториев…
P. S. Имена главных героев и некоторые подробности происшедшего изменены.