Алексия Юхименко, для которой читатели «ФАКТОВ» собирали деньги уже на четыре операции, спасающие от слепоты, на днях вернулась в родной Николаев и гуляет по весеннему городу без чьей-либо помощи
В одной из анкет 15-летняя слепая девочка из Николаева Алексия Юхименко на вопрос, чем увлекается, ответила очень лаконично: «Люблю жизнь». Как потом оказалось, это ее жизнелюбие подкупает абсолютно всех. Может, поэтому читателям «ФАКТОВ» сейчас представлять Алексию нет необходимости — ее имя хорошо знакомо всем, кто любит нашу газету. Уже много месяцев вы, друзья, дарите Але надежду, собирая средства на восстановление зрения. Недавно Алексия с мамой вернулись из Уфы (Россия) в Украину после очередной операции и тут же направились в редакцию…
- К тому времени дочка перенесла в Украине не одну операцию на глазах, — рассказывает Катя, мама Алексии. — На ней перепробовали всевозможные методики лечения, но лишь «посадили» наркозом сердце — никаких сдвигов к лучшему не было. От таких же бедолаг, как сами, мы узнали, что в Уфе, во Всероссийском центре глазной и пластической хирургии, зрение возвращают совсем безнадежным и отчаявшимся больным. Но сколько денег понадобится для этого, наперед ни один доктор не скажет. Для первой же поездки нужно было собрать 20 тысяч долларов. «Это не для таких, как мы», — сказала я дочке. Если продать маленькую квартирку в Николаеве, где живем с тремя детьми, все равно не хватит даже на одну поездку. Тем не менее Татьяна Делик нас обнадежила: попробуем! Она лично развесила по городу тысячи листовок с призывом о помощи.
18 сентября ей в Уфе сделали первую операцию. Сначала решено было восстанавливать совсем ослепший глаз. На втором, живом, еще сохранялась одна сотая(!) диоптрии. Украинскую девочку оперировал хирург Олег Карушин. Омертвевшие глазные ткани он заменил веществом, выращенным в клинике на основе стволовых клеток. Через неделю, когда повязку на глазике сняли и больная от неожиданности вскрикнула: «Ай, больно!», Карушин не удержался и расцеловал пациентку. Погибший глаз вновь реагировал на свет! «Мое ты солнышко!» — радовался доктор, глядя на Алечку. «Значит, будешь видеть!» — заверили школьницу медики. Через неделю девочке прооперировали второй глаз, и тоже удачно. Домой их отпустили на три месяца с условием вовремя вернуться на очередной курс лечения. Если хоть на неделю замешкаться, организм начнет отторгать вживленные клетки.
- Я от такой новости чуть сознание не потеряла, — признается Алина мама. — Через три месяца? Да мы и эти 20 тысяч всем миром собирали. Опять через газету обращаться к людям? Стыдно побираться! Со смешанным чувством возвращались мы с дочкой домой…
- Кризис! — жаловалась Катерина. Даже на расстоянии было слышно, что ей едва удается сдерживать слезы. — Он по всем ударил, а нас так просто лишил будущего. И сейчас переводов приходит много, как и в первый раз, но купить на них долларов столько же, как прежде, уже нельзя. Валюта дорожает каждый день, по обменным пунктам бегаем с утра до вечера. Не хватает 7 тысяч долларов. Как раз собрали на то, чтобы вернуться в Уфу и снять уже вживленные стволовые клетки. И вот все труды насмарку. Жалко и обидно, да что делать?
На последней страничке Алиного интернет-дневничка появилась такая запись: «Чудес не бывает. 15 число прошло, мы не едем. Устала, болят глаза. Хочу посидеть в тишине. Извините, что не отвечаю».
Мы сообщили читателям о затруднительных обстоятельствах, возникших у героини наших публикаций. Рассказали также о том, что в собранных 13 тысячах есть и личный Алин заработок — 400 долларов. Девочка снялась для рекламы, и теперь ее личико украшает уличные пункты одного из операторов мобильной связи в Николаеве. В редакции вновь зазвонили телефоны — история Алексии взволновала многих. Некоторые читатели и вовсе предлагали один из пятничных номеров «ФАКТОВ» продать на пять-десять копеек дороже, а собранную сумму переслать в Николаев. Третьего февраля в «ФАКТАХ» под рубрикой «Мир не без добрых людей» в публикации о семье Юхименко в который раз прозвучало Алино оптимистичное «А все-таки я жду чуда».
- Статья вышла, когда мы уже были в дороге, — рассказывает Алексия. — Накануне я проснулась с отеками — ну просто пол-лица опухло! Походила по комнате минут пять, и сосудики в глазах начали лопаться. Это был сигнал, что вживленные стволовые клетки отторгаются. Перепуганная мама помчалась на вокзал, купила билет на московский поезд. Мы всю дорогу пытались по мобильному найти нашего уфимского хирурга, но его телефон не отвечал. Уже на месте оказалось, что Олег Карушин в командировке. Его коллега, осмотрев меня, распорядилась: «Срочно на операционный стол!»
- Так не хотелось, чтобы Алечку лечила другой доктор! — признается мама. — К Карушину мы уже привыкли! Правда, меня заверили, что с ним по телефону консультируются каждые пять минут. И все равно, когда дочку повезли в операционную, на душе скребли кошки: на календаре 13 число, к тому же пятница. Ой, не к добру! Но вот все позади, Аля в реанимации. Взглянув на дочку одним глазком, я запаниковала: прежде разрез был над верхним веком, сейчас же почему-то ватные нашлепки — внизу, под глазами. «Мы вживленные клетки не снимали, — объяснила доктор. — Сделали небольшую подкачку алопланта, через четыре дня посмотрим результат». И вот в указанный день сидим возле перевязочной, мимо идет наш Олег Иванович и удивляется: «Юхименко?! Что вы тут делаете?» Объясняем. Он так разъярился, раскричался! Все вокруг забегали, моментально появился главный врач клиники Эрнст Мулдашев. Доктора, прооперировавшую Алю, уволили, как мы потом узнали, в тот же день, а переделывать операцию взялся сам Мулдашев. Надлежащий наркоз второй раз не могли дать — сердце не выдержало бы, дочка терпела боль, как могла.
- Мам, ты не сказала главного, — спохватывается Алексия. — Всю дорогу до самой Уфы наш мобильный телефон не умолкал. Люди спрашивали, куда отправлять деньги. Мама просила отсылать переводы по системе «Вестерн- юнион» прямо в Уфу. И представьте, необходимая сумма — те самые недостающие шесть тысяч долларов — дошла туда раньше, чем мы приехали!
- При втором поступлении в российскую клинику на обоих глазах у дочки было по 0,03 диоптрии, — объясняет Катя. — После операции, проведенной Эрнстом Мулдашевым, зрение увеличилось до 0,06 единиц. Эрнст Рифгатович остался недоволен результатом. Очень небольшое, говорит, улучшение. Но что для медиков плохо, для Алечки — такая радость! Раньше она, выйдя за порог дома, крепко цеплялась за мою руку. Без поводыря на улицу нос не казала, а теперь сама ходит гулять. Дорогу, конечно, без чьей-то помощи еще переходить не решается, но все равно не сравнить с тем, что было. Главная наша радость, что с этой отметки зрение не опустится. «Слушайте, так с этим можно уже жить!» — кружилась дочка от счастья по палате. И это когда еще не ушел послеоперационный туман и все плавает перед глазами. Но с каждым днем Аля видит все четче.
Главное напутствие доктора — не жалеть себя: читать, писать, смотреть телевизор! Он советует сначала брать книги для малышей с крупным шрифтом, потом переходить на более мелкий и так тренироваться. Алексия советом воспользовалась сразу. Только мы вернулись в Николаев, дочка давай «строить» младших сестренок: «Уроки выучили? Сейчас буду проверять!» Первоклашка Катя протягивает ей учебник и показывает, какое стихотворение Тараса Шевченко ей задали выучить. «Нет, тут не так написано, еще сбиваешься, учи!» — говорит Аля. А я наблюдаю за детьми со стороны, и сердце поет: еще полгода назад мы о таком и не мечтали!
- Теперь меня ведет профессор Мулдашев, — хвастается Алька. — Сказал, что впредь будем приезжать только к нему. Это такой интересный собеседник! Подарил мне много своих книг. Оказывается, он сам родился в Украине, в Одесской области. «Будете на Черном море, прокричите от меня привет родной земле», — сказал нам. Он разговаривал с нами на украинском языке, правда, чуточку уже подзабыл его. Все время повторял: «Где тут моя украинская модель? Где моя землячка?» Мы подолгу общались, Эрнст Рифгатович пригласил знакомого фотографа, чтобы тот нас с ним вдвоем сфотографировал. Этот снимок, говорит, пойдет на обложку его новой книги, над которой доктор сейчас работает. «У меня же после операции все лицо в синяках», — запротестовала я. «Ты и в синяках очаровательная!» — засмеялся доктор.
- Весь кабинет главврача теперь увешан огромными календарями с Алиными снимками, — улыбается Катерина. — С ними вышла забавная история: у дочки потерялись комнатные тапочки, и я побежала на рынок, что рядом с клиникой, купить новые. Вошла на базар и остолбенела: весь огромный прилавок завален футболками, сумками, календарями с… Алиной фотографией. «А кто это?» — растерянно спросила у продавца. «Какая-то новая певица», — неуверенно ответила. Футболки оказались дорогими, не по карману, а вот календарей на 2009 год купила несколько десятков. Принесла в клинику, смеюсь, раздариваю. Думала, дочка обрадуется, а она пришла в ярость: «Люди в Украине по копейке на поездки нам собирают, тут же кто-то деньги на мне заколачивает, скачав из интернета фотки!» Уже в Николаеве заметили, что названия месяцев на тех «самопальных» календарях расставлены как попало: август идет сразу после… февраля, а апрель — после июля. Кто-то очень торопился сколотить деньжат.
Мама и дочка прощались с российскими докторами со слезами на глазах: удастся ли еще приехать в клинику, Бог весть.
- Прекрасно понимаю, что это такое — просить милостыню, — сказал на прощание Алексии доктор Мулдашев. — Прошлой весной здесь, в Уфе, загримировался под нищего, сел в подземном переходе с табличкой на груди «Я чужой среди вас» — и таким образом проверял горожан на сердечность. Сполна ощутил, что такое быть изгоем. Люди шли мимо, иногда бросая в меня огрызками и камнями, даже собак натравливали. Но вдруг одна девчушка лет четырнадцати остановилась, достала копейки, протянула мне, а потом обняла со словами: «Ты не чужой, нет!» Помни, Алексия, всегда найдется тот, кто придет на помощь.
- Алечка, мы обычно обязательно рассказываем о тех, кто помогает тебе приблизить мечту…
- Я сама о них ничего не знаю, но хотела бы узнать. В этот раз крупные суммы денег перевели сразу два человека. Одного зовут дядя Юра, он из Одессы. Переслал в Уфу нам тысячу долларов. Когда пыталась расспросить его, ответил коротко: «Мы просто хотим помочь». Второй, Владимир, тоже из Одессы. Дядя Володя перевел пять тысяч долларов. Хотите, сами ему позвоните…
Набираю номер, трубку долго не снимают. Наконец, раздается долгожданное «Алло». Объясняю, что беспокоят «ФАКТЫ».
- Я только с совещания, — устало говорит в трубку собеседник. — Зачем в газете обо мне рассказывать? Прошу вас, не надо. Почему, спрашиваете, решил помочь? Мы выписываем вашу газету. Как-то пришел домой, жена плачет. В чем дело? «Вот, — протягивает статью, — читай». Мы уже немолодые люди, кое-какие сбережения имеем, как говорится, на черный день. «Давай отдадим деньги девочке», — попросила жена. Знаете, у нас у самих проблемы: внучка набрала кредитов, теперь не знаем, что делать. Но с одной стороны кредиты, а с другой — судьба человека, пусть и незнакомого. Разве можно сравнивать? Шутка ли, в таком возрасте ослепнуть? Да еще после первой удачной операции, когда появилась надежда, вдруг все опять потерять, вернуться в полную слепоту! У кого душа не заболит? Лишь бы эти деньги пошли девочке на пользу, все остальное — ерунда…