В Полтаве жены ветеранов АТО объединились в группу, чтобы при помощи психолога учиться строить новые отношения с супругами
— Я радовалась, узнав, что мой муж «только» контужен, — рассказывает полтавчанка Юлия Федюк. — Думала, как хорошо — Коля не ранен, с целыми руками-ногами. «Это хуже, чем если бы он вернулся с войны покалеченным физически, — опустил меня на землю один воин-афганец. — Контузия будет „догонять“ его каждый день». И он оказался прав. Николай живет с постоянными изнуряющими головными болями, которые лишь немного утихают после стационарного лечения в госпитале. Благо, в волонтерской организации «Полтавский батальон неравнодушных» ему выдают болеутоляющие препараты. Лекарства присылает украинская диаспора из Италии. Сейчас муж тоже лежит в госпитале.
Юля сознается: больше всего боялась, что, вернувшись с фронта, Николай запьет или начнет в припадке ярости поднимать на нее руку. К счастью, война не изменила ее мужа настолько. Его моральные устои оказались крепче обстоятельств, через которые он прошел. А ведь не редкость, когда жены не выдерживают нервных срывов своих мужей, и семьи распадаются.
— Николай, наоборот, стал больше ценить то, что имеет, — продолжает Юлия Федюк. — У нас нет собственного жилья — мы ютимся с дочкой-девятиклассницей в съемной однокомнатной квартире без ремонта. Думаю, земельного участка, обещанного каждому участнику АТО, как и собственной квартиры, мы от государства не дождемся. Мужу пришлось оставить работу экспедитора в фирме, поскольку ему показан легкий труд. А другое место он подыскать не может, тем более, что не имеет высшего образования. Нам обоим по сорок лет, а никакой недвижимостью к этому возрасту не обзавелись. Ну и что? Зато мы есть друг у друга. Это — теперь точно знаем — значит гораздо больше всех материальных благ на земле!
Николай Федюк ушел на фронт в 2014 году по повестке из военкомата. Ему какое-то время удавалось скрывать от супруги, что его готовят к отправке на Донбасс. Она не знала даже, что муж проходит медицинскую комиссию. Поэтому его слова: «Мне завтра нужно быть с вещами на пункте сбора призывников», — застали женщину врасплох. Впопыхах она начала собирать мужа в дорогу — складывать одежду и продукты в сумку. Девочки с рынка, где ее мама имеет торговую точку, помогли деньгами. Самую необходимую вещь на фронте — бронежилет — купил Николаю его начальник, директор общества «Колос» Леонид Гонтарь, который регулярно помогал и до сих пор помогает бойцам АТО.
— Наверное, моя психика отказывалась тогда воспринимать действительность, — продолжает Юлия. — Все случилось так неожиданно, что я сосредоточилась на каких-то второстепенных вопросах, а основное — осознание того, что отправила мужа на войну и он может не вернуться, — пришло ко мне позже.
Николай попал в спецвойска, привык все держать в тайне. О службе особо не рассказывал, и до поры до времени у меня складывалось впечатление, что он находится далеко от горячих точек. Насколько я теперь понимаю, муж не был официально прикреплен к какому-то подразделению, но выполнял сложные задания, связанные с разведкой, для всей армии. Новости с фронта я смотрела по телевизору без дочери, чтобы она не задавала лишних вопросов. В телефонных разговорах пыталась Колю подбадривать, он тоже старался шутить. Но о том, где находится, никогда не говорил. А однажды позвонил и сказал: «Ты, если что, ищи меня в Дебальцево». Я этот «меседж» пропустила мимо ушей и давай рисовать радужные перспективы: вот, мол, Порошенко пообещал каждому бойцу платить по тысяче гривен в день, да еще за каждый подбитый танк доплачивать немалые деньги, так что вы вернетесь домой богатыми… «Юля, передай дочке, что я ее очень люблю, — перебил он меня. — И тебя тоже люблю». На этом разговор закончился. Вечером рассказала о нем подруге, а у нее, смотрю, глаза квадратные. «Ты что, — спрашивает, — не поняла, что он с тобой прощался?» Меня словно током ударило! Начала набирать Колин номер, но он ответил: «Мне некогда!» После этого телефон больше не отзывался.
*Юлия Федюк: «Вернувшись с фронта, мой Коля мог целыми днями лежать в обнимку с котом. Им было хорошо вместе молчать» (фото автора)
Связь с Николаем Федюком прервалась на трое суток. Ровно сколько времени украинские военные подразделения прорывались через оцепление.
—У наших ребят закончились еда и боеприпасы, их силы значительно уступали силам противника, но они держались, как говорится, до последнего патрона, — рассказывает супруга ветерана АТО. — Наши войска получили приказ отступать. При отступлении группа, в которой находился мой муж, попала на минное поле. Коля получил контузию, легкие осколочные ранения и был доставлен в днепропетровский госпиталь. Он мне сам сообщил об этом. Вместе с ним было еще четверо бойцов. Спасибо, друзья помогли всех их забрать оттуда и развезли по «домашним» госпиталям: троих — в Харьков, а двоих — в Полтаву.
Первое время, вспоминает Юлия, Николай замыкался в себе, не желая разговаривать. Мог целыми днями лежать на диване в обнимку с котом. Кот породы сфинкс по кличке Масик, кажется, как никто другой понимал вернувшегося с войны солдата. Перед приходом хозяина он места себе не находил — бегал по квартире с мяуканьем. А потом устраивался на его груди и не слезал часами, как будто отогревал душу бойца. Им было хорошо молчать вдвоем…
— Я стала тормошить Николая, — продолжает Юлия. — Мне хотелось подлечить его в санатории, поэтому заставила собирать документы, необходимые для получения бесплатной путевки как участнику боевых действий. Отправлялась утром торговать на рынок, а Коля, как на работу, шел то в поликлинику, то в исполком. Участковый врач не знала, что с ним делать, как лечить. А в социальной службе райисполкома футболили из одного кабинета в другой. Видите ли, справка о том, что он получил контузию при защите Отечества, была не совсем того, что нужно, образца. И за таким документом, объясняли ему, нужно ехать в воинскую часть, в которой служил, либо в Киев. Нервы у Коли быстро сдали. Схватив в охапку уже добытые справки, он выбросил их в мусорное ведро. «Хватит! Надоело! Хочу вернуться на фронт! Я там был всем нужен, а тут всем должен!» — кричал муж.
Я не знала, что делать, как ему помочь. Решила спросить совета у Саши Алиева — нашего давнего знакомого, воевавшего в добровольческом батальоне «Айдар» и прошедшего через плен («ФАКТЫ» писали об Александре Алиеве 21 ноября прошлого года. — Авт.). Он как раз стал главным специалистом сектора Государственной службы по делам ветеранов и участников АТО в Полтавской области, нашел себя в этой работе и, словно ребенок, радовался, когда удавалось упростить жизнь демобилизованным. Меня он свел с заместителем председателя областного совета, а тот проинструктировал своих подчиненных насчет поведения с фронтовиками.
Хорошо, что я вытащила скомканные документы из мусорного ведра. Пошла с ними в те же кабинеты, в которые ходил Николай. После промывки мозгов чиновницы сами вызвались сделать запрос в Киев и очень извинялись за свое поведение. В общем, я добилась того, что мужа поставили в очередь на получение бесплатной путевки. И, мне кажется, это завело его. Он вышел из депрессивного состояния и начал сам помогать другим. Сейчас Николай на добровольных началах работает в волонтерском центре социально-психологической адаптации для участников АТО, созданного по инициативе Александра Алиева при «Полтавском батальоне неравнодушных». Подсказывает тем, кто только втягивается в мирную жизнь, как обойти подводные камни…
Кстати, правом бесплатного отдыха в санатории через социальные службы Николай Федюк так и не воспользовался. После оформления инвалидности путевками на санаторно-курортное лечение его должен обеспечивать военкомат.
*После пережитого, по словам Юли, она поняла, что в психологической поддержке нуждаются не только ветераны АТО, но и их родные (фото из семейного альбома)
— Юлия поступила очень правильно, подставив мужу плечо в сложной для него ситуации, — считает инициатор группы самопомощи для жен атошников при «Ветеранском центре социально-психологической адаптации участников АТО» Любовь Алиева, супруга Александра Алиева. — И начала подключать к решению возникшей проблемы других людей. Бойца, пришедшего с войны, нельзя оставлять наедине с тревогами и неудачами, а тем более упрекать его в несостоятельности.
— Люба, у вас с мужем, я знаю, тоже ведь были определенные сложности в семейной жизни после его возвращения из зоны боевых действий. К счастью, вы их преодолели. Может, потому и решили создать «женский клуб» для жен атошников, чтобы передать свой опыт?
— Ну какой опыт? Никто не знает, как лучше, как правильно. Хорошо, что муж был и остался открытым человеком — он пошел к психологу и довольно быстро нашел свое место в мирной жизни. Саша — один из первых полтавчан, вернувшихся домой с тяжелыми ранениями, после плена. Я пережила все это вместе с ним — и войну, и плен, и депрессию. Мне тогда очень не хватало возможности выговориться, излить кому-то свою боль и быть понятой. Пообщавшись с другими женами атошников, я поняла, что у них тоже есть потребность проговаривать проблемы, возникающие в семье. Поэтому в мае этого года мы объединились в группу самопомощи, которую посещает и Юлия Федюк. Позже несколько человек захотели, чтобы с ними работал психолог, и они создали при ветеранском центре отдельную группу.
— О чем говорите, когда собираетесь?
— Каждый о своем, наболевшем. Это доверительные женские беседы, во время которых можно поплакаться в жилетку. Друг другу в душу не лезем, советов не даем, никого не критикуем, просто обсуждаем возникшие ситуации и высказываем собственное мнение по этому поводу. Кстати, очень сплачивают близких людей общие дела, увлечения. Одним из таких общих занятий для нас является бесплатное изучение английского языка, которое наши семьи скоро возобновят в ветеранском центре.
Сейчас и воинам АТО, и их женам стало легче в том плане, что уже есть куда обратиться за поддержкой и есть люди, готовые помочь дельным советом. В Полтаве, например, кроме ветеранского центра, действует также реабилитационный центр для ветеранов и инвалидов АТО. Я приглашаю в нашу женскую группу всех, кто нуждается в моральной поддержке, мой номер телефона (096) 19−04−784.
Полтавский психолог Татьяна Кукуева, которая работает с группой жен демобилизованных, замечает, что родные бойца должны быть готовы к тому, что после его возвращения домой возможна потеря прежнего доверия и взаимопонимания. Зачастую это временные явления, они постепенно исчезнут. Не надо только вынуждать солдата говорить о войне, коль для него такой разговор неприятен. И, наоборот, если он чувствует потребность высказаться, не стоит перебивать. Важно не давать оценок тому, через что он прошел, типа: «То, что тебе приходилось делать, это ужасно», «Пусть этот кошмар останется в прошлом». Бойцу надо слышать другое: о том, что его готовы поддерживать, что в трудную минуту с ним будут рядом. И это должно подтверждаться соответствующими действиями, поступками.
Но если у бойца, вернувшегося с фронта, разладился сон, если он проявляет агрессию, высказывает суицидальные мысли, уходит в запой, тогда без помощи специалиста не обойтись. Такому человеку действительно тяжело физически, ему нужно облегчить страдания. Выбрав подходящий момент, скажите ему: «Мне не безразлично твое будущее, я хочу тебе помочь». Можно приобщить к решению проблемы друзей или людей, которым атошник доверяет. Важно быть готовым помочь, заранее собрать информацию о возможных вариантах помощи (телефоны и адреса лечебных учреждений, специалистов, к которым можно обратиться). Главное — не оставлять вчерашнего воина наедине с его тревогами и переживаниями.