Во время президентства Петра Порошенко, у которого был определенный авторитет в мире, разрабатывалась и периодически выдвигалась идея миротворческой операции международных сил на Донбассе. Сейчас о ней вспоминают все реже, хотя министр иностранных дел Дмитрий Кулеба в интервью «ФАКТАМ» заявил о возможности возвращения к проработке данного плана в любой момент. Отказалась ли команда Владимира Зеленского от намерения задействовать миротворцев на Донбассе или же сама эта идея оказалась неэффективной, «ФАКТЫ» попросили объяснить журналиста-международника, аналитика «Агентства международных исследований» Игоря Соловья. Напомним, в первой части интервью он рассказал, есть ли у нынешнего президента Украины успехи на международной арене.
И не надо забывать, что нынешние власти ревностно относятся ко всем инициативам, которые исходили от их предшественников. Тем более — лично от 5-го украинского президента.
— Глава Офиса президента Андрей Ермак считает, что назначение заместителем Кучмы на переговорах Трехсторонней контактной группы (ТКГ) вице-премьера Алексея Резникова, введение в делегацию нескольких заместителей министров и глав парламентских комитетов придаст ускорение, новое качество переговорам. В то же время противники такого курса утверждают: повышение статуса украинской делегации будет способствовать уходу России от ответственности за происходящее на Донбассе, заставит Украину вести прямые переговоры с Донецком и Луганском на официальном уровне — и это убедит мировую общественность в том, что на Донбассе идет гражданская война. Какое из этих мнений ближе к истине?
— Нынешняя украинская власть свято верит в свои возможности (вероятно, следуя предвыборным обещаниям лично Владимира Зеленского и партии «Слуга народа») закончить войну на Донбассе и вернуть оккупированные территории. Исходя из этой логики, они отказываются от других вариантов (миротворцы либо полная «заморозка» конфликта), делая ставку на существующий и более-менее работающий механизм Минска. В этой тактике Киев должен постоянно показывать свою готовность и способность работать в рамках Минских договоренностей. А повышение уровня представительства в ТКГ и является яркой демонстрацией своей конструктивной позиции. В первую очередь — иностранным партнерам, которые потом по своим каналам должны давить на Москву.
Поможет ли это реально решить проблему? У меня есть большие сомнения, ведь позиции Украины и России — кардинально противоположные, это не мелкие разногласия. Повышение уровня своего представительства в рамках контактной группы является в некотором роде ИБД — имитацией бурной деятельности. Но хороший способ показать наглядно, who is who.
— Российская сторона утверждает, что изменение состава украинской делегации в Минске резко замедлило процесс, поскольку новые переговорщики, кроме Резникова, оказались неподготовленными, поэтому не могли решить практически ни одного вопроса. Согласны ли вы с мнением, что, меняя состав делегации, а также выдвигая идею приглашения на переговоры ничего не решающих переселенцев с Донбасса, Ермак старается свести переговоры к некой имитации процесса, бегу на месте?
— Могу лишь повториться: украинская сторона такими действиями показывает свое желание разрешить проблему на Донбассе. А еще — выставляет россиян в невыгодном свете, демонстрируя их неконструктивность.
Если это и бег на месте, то все равно он символизирует подготовку к будущему забегу. Но тут уже нужна готовность другой стороны пробежать эту дистанцию вместе. Россия же всячески демонстрирует, что не желает принимать в этом участие.
— Представители Украины настаивают на необходимости возвращения системы расчетов и налогообложения в ОРДЛО в рамки украинского правового поля, а также верификации находящегося там нашего госимущества. Насколько важна эта часть переговоров и реально ли достичь такой договоренности до восстановления Украиной контроля над этими территориями.
- Возвращение оккупированных территорий — не самоцель. Ведь важно вернуть не только территории, а и людей. Да еще вернуть так, чтобы ОРДЛО не стало своеобразным камнем на шее, который утопит всю Украину. Чего, собственно, и добивается Россия.
Сейчас ОРДЛО — это разоренные, разворованные территории с обозленными жителями. «Раздолбленный в хлам хуторок», как назвал их российский экономист Дмитрий Потапенко. Трудно с ним не согласиться в том, что «кому первому перепадут эти территории, тому будет очень плохо» — ведь придется и протестные настроения подавлять, и вкладывать серьезные деньги из и так ограниченного бюджета (в том числе из-за пандемии коронавируса). В сложившейся ситуации ОРДЛО будет совсем не призом.
Поэтому логика украинской стороны понятна: экономический эффект от возвращения ОРДЛО (через аудит существующего положения экономики) тоже следует просчитать.
Читайте также продолжение интервью с Игорем Соловьем:
Путин Зеленского ненавидит — тот подал россиянам «плохой пример», — Игорь Соловей
Украина, наконец, сделала сильный шаг на Минских переговорах, — журналист Игорь Соловей