В сентябре на Западе вышла книга «Знай свои права», которую написала звезда Голливуда Анджелина Джоли. 46-летняя актриса решила помочь детям в разных странах разобраться в том, какими правами они обладают и как могут их отстаивать.
Для обладательницы премии «Оскар» и трех «Золотых глобусов» написание такой книги не является чем-то необычным. На протяжении последних 20 лет Джоли активно борется за права человека. Сначала она была послом доброй воли ООН, затем стала представлять интересы беженцев от имени ООН. Анджелина осуществила более 60 выездных миссий в разных странах, которые пострадали от вооруженных конфликтов и гражданских войн: Сирии, Афганистане, Ираке, Сьерра-Леоне.
В связи с выходом книги Джоли согласилась дать интервью британской газете The Guardian. Актриса находилась у себя дома на Голливудских Холмах в пригороде Лос-Анджелеса. Недавно она купила там дом за 25 миллионов долларов. Особняк когда-то принадлежал легендарному американскому режиссеру и продюсеру Сесилу Б. Демиллю. Однако не это интересовало Анджелину в первую очередь. Джоли важно было, чтобы новое место жительства ее детей было как можно ближе к дому, где живет теперь их отец Брэд Питт. Во всяком случае так утверждает сама Анджелина, несмотря на постоянно публикуемые в прессе сообщения о том, что она всячески препятствует встречам бывшего мужа с детьми.
Журналистке Мэри Роцци, возможно, первой удалось разговорить Джоли на тему ее развода с Питтом. Они уже больше не супруги, но тяжба все еще не закончена. Не решен окончательно вопрос опеки над детьми. Беседа проходила в Zoom. «ФАКТЫ» подготовили перевод этого невероятно эмоционального и откровенного интервью.
— Анджелина, спасибо, что нашли время пообщаться со мной…
— Это вам спасибо! Для меня очень важно, чтобы как можно больше людей обратили внимание на выход книги «Знай свои права». Она названа так же, как песня рок-группы The Clash, которая мне очень нравится.
— Нравится настолько, что вы сделали себе татуировки с этими словами — «Знай свои права»?
— Это было давно. Так что не подумайте, что я решила рекламировать книгу таким способом. И хочу сразу извиниться за шум, который вы будете постоянно слушать во время нашей беседы. Сегодня все мои дети дома. А еще наш ротвейлер Дасти решил, что он лев, и теперь все время рычит, доказывая это окружающим (раздается громкое рычание в доказательство сказанного).
— Анджелина, о каких правах идет речь в вашей книге?
— О тех, что отражены в конвенции ООН по правам ребенка. Ее ратифицировали 196 стран мира. Я постаралась в доходчивой форме рассказать детям о том, что у их есть право на жизнь, достоинство, здоровье, равенство, отсутствие дискриминации, правосудие, безопасность, свободу мысли и свободу выражения, право на мирные протесты, право играть и учиться, право на защиту от физического насилия.
— Почему вы решили написать такую книгу?
— Я знаю слишком много детей, чьи фундаментальные права нарушаются ежедневно. Взять хотя бы жертв педофилов. И эти дети не знают, что у них есть права, не знают, как защитить себя. Они вынуждены бороться за то, что им положено по праву. И это порождает во мне гнев. Я не понимаю, как мы, наше общество, может двигаться дальше, если взрослые отказываются слышать детей? А еще, к сожалению, я столкнулась с тем, что мои собственные дети здесь, в США, тоже не в состоянии защитить свои права.
— Это связано с вашим разводом?
— Да. Я оказалась в ситуации, когда не могу поддержать родных детей в очень важный в их жизни момент. А ведь я прекрасно разбираюсь в правах детей! Оказалось, что США до сих пор не ратифицировали конвенцию по правам ребенка! И это не позволило моим детям выступить в суде. Ребенок в Европе обладает большими возможностями, у него больше шансов быть услышанным в суде, чем у его сверстника тут, в Калифорнии. И это открытие многое рассказало мне о нашей стране.
— Что такого случилось с вами и вашими детьми, что заставило бояться за их права?
— Простите, я все еще нахожусь в таком положении, что не имею права говорить об этом публично…
— Анджелина, за последние несколько лет о вас было написано столько всего, что очень трудно отделить правду от выдумки. Конечно, встречается откровенный нонсенс. Но есть вещи, в которых и я лично, и наши читатели хотели бы разобраться. Помогите нам!
— Но я не имею права…
— Хорошо, давайте следовать строго букве закона. Вы не имеете права публично говорить или писать о деталях вашей тяжбы с Брэдом Питтом. Есть способ не нарушать этот закон. Вы только что сказали, что права ваших детей не соблюдаются в Калифорнии. Вы говорите сейчас о вашем разводе с Брэдом? Кивните, если это так.
(Джоли кивает)
— Речь идет об обвинениях в насилии по отношению к детям, которые вы выдвинули против Питта?
(Джоли кивает)
— Вы боитесь за безопасность ваших детей?
— К черту кивки! На этот вопрос я отвечу. Да, я боюсь за безопасность моей семьи. Всей моей семьи.
— Честно, в эту ситуацию невозможно поверить. Чтобы такая личность, как вы, которая постоянно находится в центре внимания, которая борется за права детей во всем мире, вдруг понимает, что не в состоянии защитить права своих детей! Это невероятно!
— Согласна. Знаете, часто бывает так, что мы с головой уходим в какие-то глобальные проблемы и не замечаем того, что происходит с нами или нашими близкими. На фоне глобальных проблем все остальное выглядит таким маленьким, незначительным. А потом, с опозданием, мы понимаем, насколько эти вещи взаимосвязаны… Я не отношусь к людям, которые легко принимают решения. Поверьте, я много раз все обдумала, прежде чем поняла, что вынуждена разделить моих детей с их отцом…
— Признаюсь, вы с Брэдом выглядели идеальной парой. Две кинозвезды, у каждого по «Оскару», самые большие гонорары в Голливуде, секс-символы. Питта, кажется, журнал People дважды называл самым сексуальным мужчиной в мире. Вас самой сексуальной назвал журнал Esquire. Талантливы, красивы. А еще оба активисты. Брэд помогал жертвам урагана «Катрина», лично строил для них дома в Новом Орлеане. Сопровождал вас в ваших поездках по поручению ООН. Вы открывали вместе новые школы для детей. Троих из ваших детей вы вывезли из стран, разрушенных войнами. Мэддокса — из Камбоджи, Пакса — из Вьетнама, Захару — из Эфиопии. Вы создали для них все условия, окружили любовью и заботой. Вы с Брэдом основали благотворительный фонд, который помогает детям. И вдруг эта идеальная картина рассыпалась на кусочки! Ровно пять лет назад, в сентябре 2016 года, вы подали на развод. Произошло это после инцидента на борту частного самолета. Вы обвинили Питта в домашнем насилии по отношению к Мэддоксу, которому тогда было 15 лет. В ноябре 2016 года ФБР заявило, что не будет выдвигать обвинений против Брэда, так как для этого нет никаких оснований…
— Я решила развестись ради здоровья моей семьи. Говорила это тогда, говорю это и сейчас.
Читайте также: Развод продолжается: Анджелина Джоли одержала победу над Брэдом Питтом
— Питт позже признал, что у него были проблемы с алкоголем. Он после развода даже посещал общество анонимных алкоголиков. Он также признал, что в состоянии опьянения наорал на одного из детей. Но он категорически отрицает, что имело место физическое насилие. Мы связывались с ним и его адвокатами, но они отказались от комментариев.
— Что я знаю точно, так это то, что, когда ребенку причиняют боль, в физическом или эмоциональном плане, неважно, или ребенок становится свидетелем того, как кому-то из любимых им людей причиняется такая боль, это наносит ребенку серьезный ущерб. И одна из причин, почему у детей должны быть права, в этом и состоит: дети должны быть защищены от опасности, способной навредить их здоровью.
— Вы говорите сейчас в общем или здесь есть также и личный фактор?
(Джоли кивает)
— Анджелина, в подобных семейных тяжбах люди обычно симпатизируют одной из сторон и осуждают другую сторону. В вашем случае многие известные адвокаты, и не только они, критикуют вас за то, что вы попытались сделать так, чтобы ваши дети свидетельствовали в суде против своего отца. Почему вы не хотите оставить свои попытки? Вы уже разведены.
Читайте также: «Мог не быть сиротой»: Анджелина Джоли оказалась в центре скандала из-за старшего приемного сына
— Я считаю, что это будет с моей стороны предательством прав моих детей. Кроме того, трое из них сами хотят дать показания.
— Когда права человека стали для вас столь важны в жизни?
— Это было крайне важно для моей мамы. Нет, она никогда не была активисткой. Но при всей ее скромности не могла мириться с несправедливостью, когда видела, как это ранит людей. Для мамы это было просто. Она была замечательным человеком. Мечтала стать артисткой, но пожертвовала собственной карьерой ради детей — меня и брата. Отказавшись от собственной мечты, мама воспитала нас творческими личностями. Она все же нашла способ реализовать в нас свои таланты. При этом она никогда не давила на меня. Уважала мое мнение. Мы с ней были очень разные женщины.
— В каком смысле?
— Например, когда мы летели с ней в самолете, мама всякий раз просила, чтобы я села рядом с незнакомым пассажиром. Она была очень стеснительной. Я любила ее мягкость, а она любила мою силу. Маме нравились тишина и спокойствие, а мне постоянно необходимо движение. Я очень сексуальна, а она была воспитана как леди. Но мама всегда видела меня настоящую и поддерживала во всем. И она научила меня поступать так же по отношению к моим детям. Они все очень разные. Я была еще подростком, когда мама говорила мне, что в жизни важно быть кому-то полезной. Тогда я не понимала, о чем она. Я экспериментировала с наркотиками, включая героин, пила чрезмерно, резала себя в попытках физической болью победить ощущение внутренней пустоты. Мне было 14, когда у меня появился первый любовник, с которым я решила жить вместе. Мама предложила ему переехать к нам, чтобы мы не подались в бега. Признаю, в юности я была той еще штучкой. Ненавидела истеблишмент, ругалась как сапожник, была сумасшедшей, неуправляемой. Если бы тогда мне сказали, что я сама стану матерью, буду работать в ООН или писать книги, я бы расхохоталась в лицо.
— В вас еще осталась частичка того сумасшествия?
— Думаю, да. И она помогает мне общаться с нынешними подростками и молодежью. Они напоминают мне меня саму. Им тоже хочется бросить вызов системе, восстать против многих вещей, которые они видят вокруг. И я понимаю, что была когда-то права. Мое бунтарство питалось хорошими вещами, желанием изменить мир к лучшему.
— Глядя на вас сегодня, когда вы появляетесь на публике, скажем, в костюме от Saint Laurent, трудно представить, что каких-то 25 лет назад вы носили кожаные куртки и стриглись как панк.
— О, я делала вещи и поинтереснее. Мне было 20, когда я вышла замуж в первый раз. Это был Джонни Ли Миллер, с которым мы вместе играли в фильме «Хакеры». Я носила футболку с его именем, которое сама написала собственной кровью. С моим вторым мужем — Билли Бобом Торнтоном — мы обменялись бутылочками с нашей кровью и носили их на шее. Я могла появиться на телевидении в каком-нибудь шоу и всю передачу демонстративно крутить в руке нож-бабочку. А чего вы еще от меня хотели? Я же выросла в Голливуде. А это место вселяет в души только беспокойство.
— Что больше всего причиняло вам боль в детстве?
— Боль, которую испытывала моя мама. У отца (известный актер Джон Войт. — Ред.) была любовница. Он судился, не желая платить алименты. Потом у мамы умерли родители. Эта утрата ее подкосила. Я старалась помогать ей, как могла. Именно желание помочь маме подтолкнуло меня к тому, чтобы начать карьеру в шоу-бизнесе. Все вокруг говорили, что я могу стать моделью или актрисой. Заметьте, не режиссером, юристом, нет. Именно моделью. То есть у девушки с привлекательной внешностью существует только один путь заработать! Уверена, будь я мальчишкой, возможностей было бы гораздо больше. Мама не возражала против того, чтобы я попробовала сделать карьеру в шоу-бизнесе. Но она сразу подчеркнула: главное, чтобы я осталась личностью, чтобы сохранила собственный голос, чтобы его услышали другие. Уже тогда я понимала, как она права. Человек, у которого есть голос в обществе, способен на многое. Как хорошее, так и плохое. У отца был голос. И общество воспринимало только его версию, голос мамы никто не слышал. Отец и сегодня пытается использовать свой голос, но уже для других целей. Он у нас ярый сторонник Дональда Трампа. И трубит повсюду, что выборы были нечестными, что демократы раскололи Америку, что это самый глубокий раскол со времен гражданской войны. Думаю, теперь вы понимаете, почему у меня с отцом такие сложные отношения. Глядя на маму, я дала себе слово, что мой голос будет звучать всегда, я никому не позволю заставить меня замолчать. Уверена, как только ваш партнер начинает полностью контролировать ваши финансы, контролировать, что пишут и говорят о вашей семье, потому что он или вы публичны, вы сами оказываетесь под его абсолютным контролем.
— Ваши права всегда уважались другими, как вы считаете?
— Звучит, как вопрос на приеме у психотерапевта! Мама приложила немало усилий, чтобы внушить мне, что мои права соблюдаются. Так она вселяла в меня уверенность. Однако я начала работать в юном возрасте. Стремилась помочь маме оплачивать счета. И я тогда многого еще не понимала. В том числе того, что даже у несовершеннолетней девчонки, которая сунулась в шоу-бизнес, есть права. Тогда я скорее действовала на инстинктивном уровне. Если мне что-то или кто-то не нравились, я выпускала иголки.
— Когда впервые вам пришлось сказать «отвали», потому что вы почувствовали неуважение?
— Думаю, мой ответ не станет неожиданностью. Это был Харви Вайнштейн. А мне тогда был 21 год. Я снималась в фильме «Превратности любви», который продюсировала его компания Miramax.
— И что произошло?
— Знаете, я не хочу, чтобы кто-то потом сказал, что я продвигаю свою книгу для детей, рассказывая грязные истории о Харви.
— Но это была попытка посягнуть на ваши права?
— Да. Это была попытка с его стороны зайти далеко, и мне пришлось спасаться бегством. Думаю, многие женщины меня поймут. Такие ситуации возникают часто. Вы оказываетесь в комнате с мужчиной. Он начинает оказывать вам знаки внимания, становится настойчив, вы уходите. А потом терзаетесь, размышляя: вы все правильно поняли или нет? Это было домогательство с его стороны или нет? В моем случае я уверена, что поступила правильно. И я больше никогда не работала с Вайнштейном, хотя предложения были. И очень заманчивые. Я отказалась сниматься в «Авиаторе», когда узнала, что там участвует Харви. Кстати, когда произошел тот инцидент, я обо всем рассказала Джонни, моему первому мужу. И он повел себя замечательно. Он рассказал о случившемся всем своим друзьям и знакомым и посоветовал им никогда не оставлять своих девушек наедине с этим негодяем. А вот Брэд повел себя иначе. И мне было очень больно.
Читайте также: Анджелина Джоли обвинила Харви Вайнштейна в домогательствах — он резко ответил ей из тюрьмы
— Можно подробнее?
— В 2009 году Квентин Тарантино предложил ему сыграть в фильме «Бесславные ублюдки». Я была против, потому что продюсировал картину Вайнштейн. Спустя три года Питт снова решил сотрудничать с ним. Тогда снимали триллер «Ограбление казино». Для меня это было как личное оскорбление. Ведь мой муж прекрасно знал, что этот человек пытался совершить сексуальное насилие по отношению ко мне. Тем не менее он жаждал этого сотрудничества. Несмотря на мои просьбы. Конечно, это причинило мне боль. Это было предательством.
— В 2013 году вы опубликовали в New York Times открытое письмо, в котором рассказали, что сделали превентивную мастэктомию — операцию по удалению молочных желез. Вы пошли на это, потому что являлись носителем генной мутации BRCA1, которая вызвала рак груди у вашей матери и стала причиной ее смерти. Спустя два года вы снова публично рассказали о том, что удалили себе яичники и Фаллопиевы трубы по той же причине. Это было неслыханно: звезда Голливуда первой величины публично сообщала о столь интимных вещах. Многие и сегодня не одобряют вашу откровенность. Есть даже те, кто считает это пиаром нового вида.
— Я рассказала об этом открыто не ради саморекламы. Все просто. Я подумала, если бы моя мама знала, что подобные операции могут спасти ее, продлить ей жизнь, она бы сделала их? Уверена, что да. Мою маму уже было не спасти. Ее уже не было на этом свете. Но своей откровенностью я могла спасти мать другого человека! Так почему я должна скрывать столь важную информацию?! Уверена, что поступила правильно. Меня можно назвать сумасшедшей за многие другие мои поступки, но только не за это.
— Вы правы. Спустя всего год после того, как вы сообщили, что сделали мастэктомию, Министерство здравоохранения Британии констатировало резкий рост генетических тестов в нашей стране, которые сделали женщины, опасаясь риска заболеть раком груди. Анджелина, вы изменили правила игры, и многие женщины вам благодарны за это…
Ранее «ФАКТЫ» сообщали, что Брэд Питт и Анджелина Джоли потратили на свой развод уже по миллиону долларов.
Читайте также: Анджелина Джоли: «Я даже яйца не умею сварить так, как хочется детям»
Читайте также: Анджелина Джоли встретилась с гимнастками, ставшими жертвами сексуального насилия со стороны врача
Перевод Игоря КОЗЛОВА, «ФАКТЫ» (оригинал Mary Rozzi/The Guardian)