Культура и искусство

Сергей бодров: «мир действительно прекрасен. Мне интересно жить… »

0:00 — 27 сентября 2002 eye 728

Вчера в Осетии был день траура по погибшим в Кармадонском ущелье

Есть вещи, в которые не хочется верить. Несмотря ни на что. Гибель Сергея Бодрова-младшего — из их числа. Правда, до сегодняшнего дня никто официально так и не произнес: «Погиб Сергей Бодров-младший». Будем надеяться и мы…

Говорят, знаменитого «брата» по жизни преследовала мистика. В детстве тяжко болел, и когда уже все потеряли надежду, выжил. Стал актером, когда его отец-режиссер Сергей Бодров уже устал искать героя на главную роль в фильме «Кавказский пленник». И опять Кавказ… Сергея как будто туда тянуло. Еще со времени «Кавказского пленника», снимавшегося, кстати, в тех же местах, что и новый фильм «Связной». Еще была картина "Война"… и тоже Кавказ. В начале года Бодров-младший решил снимать кино сам. По своему сценарию. Место действия — Северный Кавказ. Сюжет — мистический детектив. Сам Сергей должен был сыграть главную роль сыщика, у которого ампутированы обе ноги, но никто из знакомых не догадывается об этом. Расследуя деятельность наркобанды, он влюбляется в девушку-наркокурьера, но события разворачиваются трагически, и герой Бодрова погибает. А девушку Катю, ее роль играет Анна Дубровская, должны убить при передаче наркотиков, но она чудом выживет… Опять мистика. За день до трагедии Аня — одна из ведущих актрис Театра имени Вахтангова — улетела в Москву. В день трагедии играла в "Отелло«…

«ФАКТЫ» связались с Театром имени Вахтангова. Помощник художественного руководителя театра Людмила Остропольская сказала, что Анна отказывается общаться с прессой, не отвечает на телефонные звонки, но исправно ходит на репетиции и играет в спектаклях. Говорят, накануне ее отъезда из Владикавказа Сергей Бодров говорил Ане: «Как жалко, что ты уезжаешь. Поедем с нами в ущелье. Там такая красота… » А красота, действительно, была потрясающая! Последнюю сцену снимали в ущелье. Бодров был заворожен пронзительно чистым небом и солнцем, будто разбивающимся о края ледника. Снимали эпизод возвращения героя на родину. Специально для него привезли коней, приехали семь артистов конного театра Владикавказа. Недалеко от места съемок — кладбище, которое местные жители называют «городом мертвых» и стараются обходить десятой дорогой. Съемки прекратили минут за десять до схода лавины. Группа начала грузить оборудование в машины. Бодров-младший сел в ГАЗик и помчался по серпантину. Через несколько минут в горах загрохотало…

Интервью «ФАКТАМ» Сергей Бодров-младший дал год назад. Тоже в конце сентября. Погода тогда стояла замечательная, Сергей гулял по Софии и Крещатику, сидел в кафешках и читал Нину Берберову. Он уже был знаменитым «братом» и готовился к славе после премьеры программы «Последний герой». Собственно, о ней и говорили, остальное — между прочим. Многое из тогда сказанного Сергеем сегодня воспринимается иначе…

С Киевом Бодрова-младшего связывали теплые воспоминания о съемках картины «Восток—Запад», которую продюсировал канал «1+1». Сергей, как обычно, ничего не рассказывал о своей личной жизни. Известно, что его жена Светлана работает режиссером на «ВИДе» (собственно, на «Взгляде» они и познакомились), их дочери Оле исполнилось четыре года. В конце августа у Бодрова родился сын. «Наконец-то дождался наследника», — сказал тогда счастливый отец, и семья никак не могла решить, как назвать мальчика. Последний разговор Сергея с женой по телефону, говорят, был необычно долгий. На прощание Сергей сказал: «Береги детей… »

«Я трепетно отношусь к главным ценностям. Наверное, это неправильно»

— Как вы чувствуете себя в Киеве?

— Естественно, мне нравится здесь. Гуляю, и у меня сразу улучшается настроение. Гуляю по Крещатику, рассматриваю памятники архитектуры, вспоминаю о прежней своей университетской деятельности. Я закончил факультет истории искусств Московского университета. По приезде в Киев сначала отправился в Софию, потом обошел все другие достопримечательности. Очень хорошее настроение. В гостинице тяжело все время сидеть.

— Вы — эмоциональный человек?

— Да, очень.

— Какие качества в людях могут вызвать у вас негодование, злость, ярость и наоборот — восторженность.

— Негодование могут, конечно, вызвать хамство, необязательность, нечестность…

— Но ведь нечестность сегодня — дело обычное…

— Я очень трепетно отношусь к каким-то главным ценностям, может, это и неправильно.

— А что вызывает позитивные эмоции?

— Честно говоря, у меня такое… Я не думаю, что норма — это когда человек хороший. Кто сказал, что люди должны быть хорошие, честные, искренние, почему они должны радоваться и улыбаться нам? Нормально, это когда люди обманывают, лукавят, ищут себе какие-то блага. И тогда все остальное, выходящее за рамки этой нормы, когда человек сказал тебе «спасибо», не соврал, поддержал тебя, сделал что-то хорошее, хотя мог этого и не делать при условии, что ты не зависишь от него, а он — от тебя, вызывает большую радость, ликование и вообще делает мир прекрасным.

— А мир действительно прекрасен?

— Очень. Мне интересно жить. Интересно разговаривать с таксистом, с проституткой, которая сидит в этом баре, гулять по Крещатику, смотреть на лица. В магазины заходить, смотреть хорошее кино, читать хорошую литературу, потому что везде-везде-везде есть все то, что тебя радует. То, что ты можешь как бы взять себе.

— Чтобы потом использовать это в профессиональном плане?

— Не в том смысле, чтобы подметить, как человек хромает, и потом так же хромать. Что значит использовать? Ну, как вы можете использовать… там… девушка прошла, улыбнулась, еще что-то приятное произошло. Какие-то маленькие проявления жизни, нормальной, настоящей, хорошей. Как их можно использовать? Тебе становится лучше, значит, ты кому-то другому тоже делаешь что-то хорошее. Это четкий закон. Как бы ты берешь, чтобы отдать, отдаешь, чтобы потом взять. И чем больше отдаешь, тем больше берешь. Это клише, но оно очень точное.

— Жизнь — понятно, а как «зазеркалье»? Кино любите?

— На съемках я все время книжку читаю, потому что съемочный процесс в кино — это постоянное ожидание. А время-то очень дорого, поэтому нельзя скучать. Мы все скучаем иногда. Но мне, например, как-то неловко, думаю: «Ну что ты скучаешь? Кругом такой прекрасный мир! Смотри, записывай, запоминай, придумывай байки, чтобы потом рассказать их. Придут у тебя интервью брать, а ты, бац, и какую-то байку вкинешь…

— И часто такими приемчиками пользуетесь?

— Пользуюсь, конечно. С одной стороны, хочется быть искренним. Вот вы что-то спрашиваете, я честно отвечаю, а потом вы мне бумажку принесете, и получится глупость, и не потому, что вы что-то там плохо сделали… Просто говоришь иногда банальности. Но мысли-то нужно формулировать и запоминать. Или, например, встречи со зрителями. Люди приходят, ждут шоу. Типа: «Ну, ты снимался в этом фильме и в том тоже. Давай, рассказывай». К этому нужно быть готовым. И это не обман, это — игра.

«По-настоящему интересные люди не имеют мобильных телефонов»

— Работа у вас такая… Читать-то что любите?

— Не знаю. Это вопрос из разряда тех, к которому ты должен быть готов. Если вы спросите конкретно: «Ты любишь то-то или то-то?», я смогу ответить «нет» или «да». А так специально — не могу. Люблю все хорошее. Хорошую литературу, хорошее кино, хорошую музыку.

— Вы — тусовочный человек?

— Нет.

— Но Москва же в этом смысле город…

— Какой?

— Большой. Микрокосм. Активная ночная жизнь. Ритм бешеный.

— Да, это так. Знаете, по-настоящему нужные люди не имеют мобильных телефонов, пейджеров. Их не так просто вычислить. Если нужно, они сами позвонят. Это я не про себя, упаси Бог…

— У вас есть мобильный телефон?

— У меня-то есть, я не такой еще. Мне это нужно. Дзынь-трынь, быстро прибежал. Можно бегать, а можно и не бегать. Куда бежать? Когда медленно идешь, видишь больше интересных лиц, больше мыслей в голове родится.

— Медленно ходите?

— Ну, это я фантазирую, конечно, я тоже гоняю, но на тусовки — нет. Я вообще этого не пониманию. Это, мне кажется, какая-то зависимость. Как от моды. Модно иметь одну серьгу синюю, а ботинок — зеленый. И все начинают это носить. Какой-то знаменитый денди сказал: «Настоящий денди не следует моде, он ее делает».

— У меня возник очень актуальный вопрос…

— Только не про девушек, я вас прошу…

— Вам хотелось бы стать режиссером?

— Ну конечно. Создавать собственный мир, рисовать другую жизнь — свою или чужую… Мне кажется, это интересно.

— Вы снимались у «оскароносного» Режиса Варнье. По-моему, он очень традиционный режиссер. У него все просто и реалистично.

— Простота — хорошее слово. Сложнее — не значит лучше, интереснее, моднее, современнее. Есть много способов рассказывать истории. Можно делать кино синее, можно — белое. А можно делать Кино с большой буквы: его смотришь, как правду. Есть такой глупый критерий: взаправдашнее кино, как в жизни. Чуть страшнее, чуть лучше, но как в жизни. Я недавно посмотрел «Французскую женщину» — это настоящие страсти. Не знаю… как это можно сделать. Это настолько и просто, и сложно, и прекрасно… И рассказать об этом, грубо говоря, не упростив и не усложнив, уже талантливо.

— Но с первого кадра понимаешь, чем все закончится…

— Ну и пусть. В жизни есть какие-то эмоциональные взрывы. Я не говорю, что «как в жизни» — это классно. Но когда мы начинаем сравнивать вот это кино и то кино, допустим, здесь лучше сцена оргазма, а здесь она хуже, но зато здесь — интереснее пейзажи… Так можно сравнивать картинки в учебнике, таблицы. Ну, знаем, чем кончится… Ну и в жизни все ясно. Мы влюбляемся, на что-то надеемся, заранее подозревая, что ничего не будет.

«В „Брате“ криминального как раз меньше, чем всего остального»

— Что такое, по-вашему, профессия в кино, на ТВ? Есть какие-то критерии профессионализма?

— Наверное, есть. Честно говоря, я не решился бы об этом судить. Есть другой критерий… Хотел сказать, что к этому нельзя относиться легко, потом подумал, что есть же такие легкие гении, легкие таланты.

— Михалков привозил к нам «Утомленные солнцем». Говорил, что Меньшиков профессионал, потому что он чечетку бил, не репетируя сотни раз.

— Меньшиков, безусловно, профессионал. Но я не думаю, что для Михалкова профессионал тот, кто выполняет задачу. Это он сказал, отвечая на какой-то вопрос. Не могу сказать, что такое актер-профессионал. Не знаю, потому что я — не профессионал. Меньшиков — профессионал. В чем это проявляется?.. Есть вещи более важные, чем профессионализм, и качества более важные. Это внутри, это часто не опишешь словами. Это измеряется количеством энергии, которую ты отдаешь, своей кровью, своей душевной энергией. Легкие таланты и легкие гении… На самом деле, это иллюзия. Кто знает, что стоит за этой легкостью? И понятно, что за все платишь, но разную цену.

— Картина «Брат» — это стрельба, киллеры, тарантиновщина. Думаете, криминальная культура плотно вошла в искусство?

— То, что происходило вчера, было интересно вчера. То, что происходит сегодня, актуально и интересно сегодня. Этого нельзя не видеть и не понимать. Если все будут только вечное кино снимать, — станет скучно. В «Брате» криминального как раз меньше, чем всего остального. Мне кажется, там это не главное. Криминальное — это форма. Тарантино упрекали в том, что он сделал киллера героем. Мне всегда казалось, что там нет эстетики убийства, наоборот, это — антиэстетика. Понимаешь, как это грязно, быстро, обыденно, раз человек умер. Безо всякой поэзии. Тарантино мне нравится. Это форма, это здорово сделано, это «ух!». Стали больше убивать, стало больше наркоманов? Нет. Бандитская культура в кино несколько эстетизировалась. Как в свое время была эстетизирована мафия в «Крестном отце». Это хорошо, идет процесс изживания страшных мифов. Когда это попадает под перо, под камеру, то приобретает какой-то вид, образ. Уходит страх от того, что раньше это было незнакомо…

— За что можно продать душу дьяволу? За какие жизненные блага можно переступить черту?

— Ничего оригинального не скажу. Есть какие-то вечные мерила: жизнь, любовь, которые, важнее кино, профессии…

— Вы занимаетесь кино, ТВ. Что интереснее? Тяжело это совмещать? Чем еще занимаетесь?

— Я серьезно занимался историей искусства, защитил диссертацию на тему: «Архитектура в венецианской живописи эпохи Возрождения». Кино и телевидение — и то, и то мне интересно.

— Телевидением занимаетесь больше из-за денег?

— Это важно, и когда занимаешься телевидением, и когда занимаешься кино. Так устроен мир. Покупаешь еду, одежду…

— Свободу и счастье…

— Со счастьем, конечно, сложнее. Это все равно, что сказать: «Я не люблю телефон, автомобиль, железную дорогу, самолет и компьютер». Вот и все — ты сидишь дома и ничем не пользуешься. Твоя жизнь остановилась. Ты можешь быть внутренне свободен и даже счастлив. Есть такие люди… Но мы живем в мире и общаемся с людьми.

Я стараюсь не давать интервью. Не потому, что не хочу. Человек пишет не то, что я сказал, а то, что ему хочется. Зачем? Потом это читают люди, которые что-то обо мне думают. Мне достаточно того, что я говорю, работая в эфире, играя в кино